Известно, как много сделано в XIX веке для распространения гомеопатии в России православными священнослужителями. Святитель Игнатий (Брянчанинов), находясь на покое (пенсии) в Николо-Бабаевском монастыре, расположенном на границе Ярославской и Костромской губерний, принимал болящих, назначая гомеопатическое лечение, которое было очень успешным. Через три года прием больных был прекращен из-за все увеличивающегося числа стремящихся за помощью к владыке и невозможности их всех принять [3].
Святитель Феофан Затворник советовал обращаться к гомеопатии, «...гомеопатия может помогать во всяких болезнях...» [7].
Святой праведный отец Иоанн Кронштадский на торжественном освящении гомеопатической аптеки и лечебницы в Санкт-Петербурге 17 октября 1892 года сказал: «Ваш метод самый разумный и верный. Сама Божественная премудрость не нашла более верного средства к врачеванию недугующего грехом и бесчисленными болезнями человечества, как врачевания подобного подобным. Прежде креста, смерти и Воскресенья Своего Христос установил на все века для действеннейшего врачевания грешного человечества величайшее таинство причащения пречистого Тела и Крови Своей, соединенных с божеством. Значит, в самом Богочеловеке имеем пример врачевания подобного подобным. Да будет же всегда Вашим всесильным помощником при ваших общеполезных действиях Сам Богочеловек и Всемогущий Творец и Врач болящего человечества» [7].
В 80-е годы XIX в. Святейшим Синодом была предложена программа преподавания основ медицины в духовных семинариях, включающая изучение основ гомеопатической медицины. В конце XIX столетия около тысячи священников были подписчиками журнала «Врач-гомеопат» и более тысячи священников получали гомеопатические лекарства в трех гомеопатических аптеках Санкт-Петербурга [8].
Митрополит Петербургский Серафим (Чичагов) — потомственный русский аристократ, блестящий гвардейский офицер, герой Русско-турецкой войны 1877–1878 гг, богослов и священник, прошедший путь до митрополита и Члена Святейшего Синода, был ещё и композитором, художником-иконописцем и целителем, создавшим самобытную лечебную систему. Пройдя архангельскую ссылку на Соловках, московские Таганскую и Бутырскую тюрьмы он был расстрелян в 1937 году, а в 1997 г. канонизирован Поместным Собором Русской Православной Церкви. Теперь российские гомеопаты могут гордиться, что в наших рядах есть святой-новомученик, наш предстоятель перед Богом! [4, 9, 10]
На Русско-турецкой войне будущий священномученик (Л. М. Чичагов), глубоко сопереживая физическим страданиям раненых воинов, поставил перед собой задачу овладения медицинскими знаниями для оказания помощи своим ближним. По-видимому, именно на фронте Чичагов впервые познакомился с гомеопатическим методом лечения и сам начал лечить раненых гомеопатическими средствами. Вернувшись с войны в 26.8.1878 г. он начал интенсивно изучать медицину в Санкт-Петербургском Университете и затем разработал свою оригинальную систему лечения [2, 5].
В 1890 г. вышла его книга «Что служит основанием каждой науке» [12], в которой будущий святитель пишет:
«Я не боюсь ни критики, ни нападков на мою настоящую работу, так и на последующую, в которой я буду подробно излагать мою систему лечения [“Медицинские беседы”, 1891], так как чувствую себя сильным и правым, служа науке, в основе которой лежит религия, и, взяв в помощницы природу, а также поставив себе общую пользу страждущего человечества, которой я всецело себя посвятил. Наконец, эта моя беседа была обращена к страждущим, которые, конечно, скорее и легче понимают истину» (стр. 4).
Л. М. Чичагов развивает христианский догмат о ТРОИЧЕСКОМ УСТРОЕНИИ ЧЕЛОВЕКА:
«Итак, человек сотворён не из одного тела, а также из души и духа. Может ли наука в таком случае говорить об устройстве человека и болезнях его, отвергая религию, подобие человека с Создателем и Самого Бога? Наконец, к чему послужит такая наука, если она заботится лишь о доставлении помощи болеющим тканям и не желает знать о существовании души, неразрывно связанной, однако, с телом, и духа, вселяющего страх Божий, возбуждающего совесть и имеющего столь громадное влияние на чувствительную и деятельную сторону человека» (стр. 16).
«Если б человек всегда держался здравомыслия и благоразумия, — пишет будущий православный иерарх, — то встречал бы в жизни наименьшую долю случайностей, неприятных его сердцу, и, следовательно, имел бы наибольшую долю здоровья и счастья. Но мысленная сторона редко держит себя достодолжно, предаваясь мечтам и рассеянности, а деятельная уклоняется от своего нормального направления, увлекаясь непостоянными желаниями, возбуждаемыми непотребностями естества и пришлыми страстями».
Размышляя об этиологии болезней Л. М. Чичагов пишет:
«Вся Библия и Евангелие полны указаниями, что корень человеческих болезней кроется в их страстях. В таком случае, в чём же заключаются причины болезней? Этот вопрос разрешится весьма легко, как только вникнуть в действие страстей на организм человека. Более чем ясно, что всякая страсть, влекущая к вредному образу жизни, увлечениям, необузданности характера и т. д., прежде всего производит порчу крови и порождает неправильность кровообращения; недоброкачественная кровь, питая ткани, изменяет их свойства, а изменённое кровообращение производит приливы крови только к известным органам и тканям или частям тела и нарушает их деятельность. Болезнь же есть ничто иное, как видимое или чувствуемое нарушение правильного хода жизненного процесса» (стр. 33).
В 1891 году выходит двухтомное издание Л. М. Чичагова «Медицинские Беседы» (СПб.: тип. «Кушнерев и компания»), где он искренне делится своими переживаниями и трудностями на тернистом пути лечебной работы и написания книги [11] (в скобках указывается номер тома и страница):
«Вражда и преследование — это главные награды, благодарность некоторых больных — это временное утешение. Чтобы новое лечение приобрело сторонников, оно должно творить чудеса, добиваться таких крупных результатов, которые не мыслимы для существующих систем; необходимо вырывать людей из объятий смерти. С другой стороны, подобные результаты лечения убеждают общество в сверхъестественности и автору приписывают духовные силы, что в глазах людей низводит это лечение опять-таки в область фантазии, шарлатанства и эксплуатации. Творить чудеса надо, а творящим их выражается недоверие и сомнение. Следовательно, остаётся одно: молчать, терпеть, и выслушивать нарекания. Молчать, пока не наступит час, когда можно будет заговорить, не боясь за судьбу своего детища; терпеть, пока масса излеченных не заставит врагов лечения отнестись к нему с уважением; выслушивать нарекания, пока хулители и недруги, устыдясь своего пусторечия и злостного отношения, не обратятся сами за помощью в болезнях и не станут кланяться тому же человеку, которого несколько дней тому назад бранили».
Первый том содержит Первую и Вторую части на 680 страницах. Часть Первая (стр. 1–318) содержит 12 Бесед и посвящена главным образом истории медицины.
Беседа I «О медицине вообще» является своеобразным введением с критикой современных медицинских концепций, поднимает на щит достижения народной медицины, описывает развитие медицины у древних народов и делает акцент на использование целительных сил природы. Дается критическая характеристика систем лечения Гиппократа, его противников, учеников и последователей (Беседы II–IV).
Беседа V «История гомеопатии» (1 том стр. 106–127) целиком посвящена гомеопатии. В ней изложена характеристика концепции Ганеманна, его биография, отражаются нападки на это направление медицины.
Беседы VI–VII дают критическую характеристику терапевтических методов главных систем в медицине того периода.
Для нас важна Беседа VIII «Закон в медицине», где автор сравнивает аллопатический принцип с гомеопатическим, подвергает критике теоретические споры аллопатов и доказывает, что аллопатия зачастую излечивает не благодаря, а вопреки своей доктрине.
Беседы IX–X «Дозировка лекарств» вплотную подходит к проблеме минимальных гомеопатических доз. Один подраздел так и называется: «Сущность гомеопатии и дозировка её лекарств».
В Беседе XI «Современные фармакологические вопросы» Л. М. Чичагов касается химической классификации лекарств, понятия о силе лекарства, подавления болезней большими дозами лекарств, попыток гомеопатов открыть законы для дозировки своих средств. В Беседе содержится Отчёт Международного гомеопатического конгресса 1889 года, а также «Исповедь аллопата» (который потом стал гомеопатом!)
Далее он естественным образом переходит к Беседе XII «Аллопатия перед судом её представителей» (стр. 275–318). Здесь он подвергает тщательному критическому анализу солидный труд очень авторитетных представителей аллопатии Нотнагеля и Россбаха. Л. М. Чичагов подчёркивает, что эти честные учёные постоянно, на каждом шагу, признаются в своём незнании, демонстрируя, что их наука почти сплошь и рядом строится на шатких предположениях. Он делает вывод, что «после изучения подобной фармакологии вряд ли можно пользоваться “рациональной медициной”» (стр. 301).
Автор с большим уважением ссылается на Ганеманна и таких известных гомеопатов, как Аллен, Герхард, Юз, Бразоль и других.
Л. М. Чичагов неоднократно предостерегает последователей от причисления его как к аллопатам, так и к гомеопатам. Он утверждает, что медицина со времён Гиппократа едина и состоит из трёх частей: аллопатии, гомеопатии и гидропатии (водолечения).
«Я задумал после изучения медицины изменить только то, что мне казалось недостатками, а потому я не автор новой медицины, а лишь составитель новой фармакологии, новой дозировки лекарств, нового способа их употребления и т. п.» (1 том, стр. 528) «Итак, я не хочу быть ни лицемерным, ни и лживым, а потому не желаю давать своей системе никакого названия. Существует только одно целое, одна наука — медицина, отцом которой считается Гиппократ» (1 том, стр. 531–532).
Вместе с тем лекарственная терапия у него, несомненно, гомеопатическая, поскольку его лекарства готовятся способом динамизации и назначаются по ПРИНЦИПУ ПОДОБИЯ:
«Я утверждаю также, что кроме гомеопатического закона подобия не существует другого руководящего принципа действия лекарств. Некоторые системы, как, например, аллопатия, применяют его безотчётно, инстинктивно, не желая вникнуть в причину своих действий и объясняя всё лишь опытом, но, положительно, это упрямство с предвзятою целью».
Ссылаясь на Ганеманна, Чичагов утверждает: «чтобы иметь несомненные и верные средства для лечения болезней, необходимо жить с природою и отрешиться навсегда от стремления переделывать её на свой лад» (1, стр. 534). «Фармакология должна быть основана на научном эмпиризме» (1, стр. 534). «Большинство моих специфических средств имеют динамическое действие. Преимущества гомеопатии в том и заключаются, что она применяется только посредством динамического действия лекарства» (т. 1, стр. 640).
Интересна позиция Леонида Михайловича по поводу комплексных препаратов. Он утверждает, что «поскольку каждое лекарство испытывается порознь, то и применять их следует отдельно», и допускает при лечении хронической болезни применение не более двух лекарств и притом последовательно. Он говорит: «Если каждое лекарство можно испытывать только порознь, для познания его свойств, то при лечении болезней не может быть допущено многосмешение, т. е. уничтожение определённых свойств. Чем сложнее болезнь, тем она требует менее лекарств, так как корень или причина её одна, — недоброкачественная кровь, — и заниматься лечением определённых симптомов значило бы приносить страждущему временное облегчение. Более двух лекарств, употребляемых порознь, никогда не может понадобиться» (1, стр. 626). «Как известно, моим собеседникам из истории гомеопатии, первый врач, выступивший против многосмешения, был Ганеманн... Простоту он называл высшим законом врача» (1, стр. 626).
Леонид Михайлович уделял большое внимание ДОЗАМ лекарств:
«Для каждой системы лечения вопрос о дозировке есть самый важный и трудный для разрешения. Он начинает и разрешает всё.
Можно ли все лекарства дозировать одинаково, по одному выработанному типу? Нет, каждое средство требует особой дозировки, соображённой со свойствами, видом, качествами и действиями его. Только испытывая лекарственное вещество в различных дозировках и приготовлениях можно познать его из опыта, в каком виде и в каких дозах действие его быстрее, полезнее и ощутительнее. Конечно, в каждой фармакологии найдут несколько лекарств одинакового приготовления и одной дозировки, но, в общем, фармакология должна быть разделена на большое число отдельных форм приготовления как тинктур, так и делений лекарств на силы. Отличительная черта моих лекарств заключается именно в делении их на несколько сил или номеров, при установленной для каждого средства общей дозировки».
Однако САМОБЫТНАЯ СИСТЕМА Л. М. Чичагова весьма сильно отличается от современной гомеопатии.
Во-первых, он категорически настаивает использовать только неядовитые растения: «Все аллопатические яды должны быть принципиально отвергнуты».
Во-вторых, предпочтение отдаёт деревьям, исходя из их полезности в быту человека, поскольку полезными их сделал Творец. В фармакологию Л. М. Чичагова входят лекарства «...из сосны, ладана, берёзы, бука, орешника, граната, дуба, клёна, лавровишни, мирра, рододендрона, тополя, рябины, туи, финиковой пальмы, эвкалипта, ясеня, японской камфоры, лавра, кальмии, чилибухи, других деревьев». Из кустарников он использовал «...бруснику, бузину, гамамелис, гелониас, гидрастис канадензис, жасмин, индийский плющ (фитоллака), кондуранго, лаванду, ломонос, паслён сладкогорький, перец стручковый, пижму, руту душистую, хвойник (эфедра), хлопчатник и хмель». Применял он и травы «...арника, васильки, ветреница луговая, грудышник горький (Игнация), зверобой, ирис, кактус, коготки, очанка (Теукриум), подлесник (Азарум), ромашку, тысячелистник, щавель, алое (сабур), виргинку (Гамамелис)».
В-третьих, «люди должны были бы пользоваться теми средствами, которые произрастают в той же местности, где они живут». (т. 1, стр. 643). Поэтому главным лекарством своей фармакологии он сделал препарат из сосны, который назвал БАЗИС (оно близко известной нам Теребентине).
В-четвертых, из минеральных источников он использует только серу, известь и минеральные воды.
В-пятых, Л. М. Чичагов говорит, что «простейший, кратчайший и вернейший путь для определения свойств лекарств — это экспериментальный»; «целебные свойства лекарств выявляются в испытаниях: 1) на животных; 2) на здоровых людях и 3) на больных» (стр. 616). В отличие от мнения Ганемана он категорично утверждает: «Испытание различных свойств неядовитых лекарств должно производиться исключительно на больных людях» (стр. 617).
В-шестых, если лекарство подобрано правильно, то больной получает моментальное облегчение. Оригинальным в системе Л. М. Чичагова является применение лекарств для диагностики.
«Мои средства безвредны, предлагаются в малых дозах и действуют динамически, а не механически». «Этот проверочный приём даёт мне возможность иногда, после допроса больного, прямо переходить к нему, не теряя времени на выслушивание и выстукивание и, конечно, я почти всегда узнаю истинную причину болезни безошибочно».
«Для контроля диагноза с помощью лекарства, врач должен: 1) обладать специфическими средствами для всех органов, некоторых полостей и болезней; 2) точно изучить свойства своих лекарств; 3) лекарства должны действовать быстро» (1, стр. 564). «Подобный проверочный диагноз я ввёл давным давно в мою систему лечения и для всех болезней, так как все мои лекарства обладают специфическими свойствами» (1, стр. 656).
В-седьмых, Л. М. Чичагов разрабатывает концепцию ПРЕДОХРАНИТЕЛЬНОЙ МЕДИЦИНЫ. Он утверждает, что «предрасположение к известной болезни, без которого люди никогда не заболевают, есть ничто иное, как скрыто существующая болезнь, сопровождающаяся расстройствами кровообращения» (1, стр. 671).
В-восьмых, он утверждал, что можно лечить небольшим числом лекарств, действие которых тщательно изучены. Он предполагал, что «...число используемых лекарств будет сокращаться». Припомним, что Ганеманн большую часть своей гомеопатической жизни пользовался лишь десятком лекарств, и только к концу жизни его фармакопея достигла 99 наименований.
ВТОРОЙ ТОМ содержит подробное описание системы Л. М. Чичагова, приготовления и показаний к применению лекарств растительного происхождения, указания по лечению ряда заболеваний. По каждому своему лекарству Чичагов даёт критический обзор литературы, используя народные лечебники и даже рукописные источники монахов-знахарей. Главное же он черпает из гомеопатической литературы и собственных прувингов (испытаний) лекарств на больных. Руководство вполне доступно для применения практикующему врачу, а приведенные там гомеопатические патогенезы вполне могут быть взяты нами на вооружение и значительно обогатят современную Материа Медика.
В наше время в периодической печати также есть упоминания о медицинской деятельности Л. М. Чичагова. Киевский профессор Ю. Н. Квитницкий-Рыжов в журнале «Советское здравоохранение» (№ 8, 1984) охарактеризовал двухтомник Л. М. Чичагова, как «весьма своеобразный и интересный источник изучения истории популяризации медицинских знаний».
В статье «Скажи мне, кто твой врач» (Проблемы медицины XXI века с точки зрения православного врача) врач-офтальмолог В. А. Непомнящих [6] говорит:
«В муках возрождается гомеопатия, уверенно занимающая подобающее ей место в медицине. Мало кто знает, что известный в истории Русской Православной Церкви митрополит Серафим (Чичагов), ныне прославленный Церковью как священномученик, был талантливым гомеопатом... По мнению владыки Серафима, врач должен знать одинаково хорошо как аллопатию, так и гомеопатию, чтобы лечить больного быстро и безопасно. Как аллопатия, так и гомеопатия имеют свои пределы возможностей. Для больного человека по большому счёту совершенно безразлично, каким способом (аллопатическим или гомеопатическим) его вылечит врач, лишь бы быстрее и без ущерба для общего состояния здоровья...»
Леонид Михайлович Чичагов создал самобытную систему лечения динамизированными лекарствами растительного происхождения, взяв за основу народную медицину, аллопатические и гомеопатические фармакологии, собственные испытания лекарств на больных людях. Он утверждал, что главным законом медицины является ЗАКОН ПОДОБИЯ, открытый Ганеманном, и был категорическим сторонником уницизма, применяя максимум два гомеопатических лекарства последовательно. Л. М. Чичагов разработал и блестяще применял проверку своего диагноза с помощью лекарств, которые давались непосредственно в ходе консультирования больного и вызывали моментальное улучшение состояния пациента. По некоторым сведениям за короткий срок медицинской деятельности (10–12 лет) он вылечил свыше 20 тысяч тяжёлых больных, от которых отказались другие врачи [11].
Выводы
Митрополит Петербургский Серафим (Чичагов), один из высших иерархов Русской Православной Церкви, причисленный к лику Святых в 1997 году, до своего священства свыше 10 лет занимался успешной медицинской практикой и разработал самобытную лечебную систему [1].
Л. М. Чичагов считал, что медицина едина.
Он утверждал, что главным законом медицины является ЗАКОН ПОДОБИЯ, открытый Ганеманном и прозорливо предсказанный Гиппократом. Он готовил лекарства путем динамизации, доводя разведения до степеней, сопоставимых с тысячной и пятитысячной шкалами. Он утверждал, что его лекарства действуют динамически, а не химически.
Л. М. Чичагов был категорическим сторонником уницизма в гомеопатии, допуская применение максимум двух гомеопатических лекарств последовательно. Особое внимание он уделял дозировке и схемам приёма лекарств, считая это высоким искусством врача.
Л. М. Чичагов разработал и блестяще применял проверку своего диагноза с помощью лекарств, которые давались непосредственно в ходе консультирования больного и вызывали моментальное улучшение состояния пациента.
Система Л. М. Чичагова, его труд «Медицинские беседы», заслуживает самого тщательного и глубокого изучения российскими гомеопатами, может быть весьма полезной в современной гомеопатической практике.
Медицинская деятельность Л. М. Чичагова сопровождалось яростной критикой, клеветой и преследованиями, какие испытал основатель нашей науки Ганеманн и с какими нередко сталкиваются современные гомеопаты.
Авторы предлагают обсудить вопрос о присвоении имени священномученика Серафима (Чичагова) Московскому отделению Российского гомеопатического общества.
Для православных гомеопатов и пациентов теперь есть возможность испрашивать молитвенной помощи в работе и исцелении нашего предстоятеля перед Богом священномученика Серафима (Чичагова).